В самом начале чего-то важного, мы об этом не догадываемся.(Гарольд Пинтер)

Умение задавать правильные вопросы-искусство. Не задавать себе лишних вопросов, тоже искусство. В лагерь, значит в лагерь. Тем более, что этот лагерь такой непростой, и багаж для него пакуется годами. Картины, корзины, картонки, а… маленькая собачонка все время удирает, превращаясь со временем в огромного взъерошенного пса. Но, все равно те, кто не хочет отбрасывать тусклый свет, быть луной - эхом солнца, отгоняют пса не той породы, едут в лагерь и продолжают поиски настоящей родной собачонки и когда найдут ее, стараются удержать на груди.

Поскольку Эдип в этом году неожиданно умер, в лагерь со мной поехали «четырехтомчатый» Н.В. Гоголь, красавица «Репка» в версии Ужанкова, новые лагерные игры (их было так много, что мы не успели сыграть в «Бревно дедушки Ленина») и, что было очень актуально на сезоне - свежее осознание собственной трясины, полученное буквально за пару недель до новой смены.

Старшие отряды приехали самые первые. То ли нам повезло с автобусами, то ли водители были так хороши, но наше знакомство с детьми никогда за столько лет не грозилось стать таким близким. Родная мама знает о своем ребенке меньше, нежели дети и вожатые спустя пять тесных часов общения. За это время мы перезнакомились, переиграли и проголодались. Позже сходили на обед, заселились и пошли знакомиться с нашим лагерем поближе, отвечая себе на вопросы: чем лагерь дышит, чем он живет и о чем молчат его сосны? Половина детей в отряде (детям 14-15 лет) приехали впервые, но поскольку голуметский эпос о «Родничках» так же живуч на иркутских просторах, как и британский о «Короле Артуре», новички с особым рвением кинулись на поиски Святого Грааля, воскрешая из памяти все сказанное об этих прекрасных землях задолго до того, как их нога коснулась святых равнин Голумети.

Тут надо заметить, как бы мистически это не звучало, что в лагере нашем оказался только один начальник, тот самый которого христиане называют Начальником мира и Отцом будущего века. У этого Начальника был храм прп. Серафима Саровского. Окошки храма выходили на огромные сосновые леса, только что медведь не приходил к прп. Серафиму, но зато часто прибегал к дверям храма суслик и подолгу сидел возле них, а может молился, да еще подпевали сверчки и птицы тонкими голосами. А поскольку мы были не китайцами с обязательной обзорной экскурсией по храмам города, нас сразу в первый день в храм не пустили, а попросили постоять на пороге и прислушаться перед Дверью в новый мир, отвечая себе на вопрос чем для вас является храм и кем вы себя в нем ощущаете?

Еще нам сказали, что в храм каждый входит по разному, освежая в нашей памяти Льюиса с Нарнией, где Эдмунд сотрясал святой воздух иного бытия своими тяжелыми, слишком земными сапогами, в то время как Люси ступала неслышно, удивляясь каждой веточке и глядя вокруг себя на новый чудесный мир широко открытыми глазами. И еще, самое главное, она все время желала увидеть Аслана. Целых восемнадцать дней лагерной смены мы дважды в день, по звуку колокола торопились в храм. Как Эдмунд, как Люси, как Эдмунд…

Анкеты «из Москвы» были нашим следующим шагом этого дня и своими вопросами усиливали значимость сложной программы: Пожалуйста, назовите пять самых важных ценностей для тебя. В каком городе ты бы хотел жить и учиться, почему? …

Вопрос про город плавно настроил детей на первое творческое дело, которое они должны были представить всему лагерю на костре и запустил процесс осмысленности всей будущей программы.

Второй отряд, в составе двадцати человек уселся в круг и сразу решил, что «не нужен мне берег турецкий, и Африка мне не нужна». Каждый в кругу высказал свои соображения по поводу идеального города, трезво описывая градостроительные конструкции и решая экологически-социальные проблемы. В целом утопией Бэкона даже не пахло и вместо «Новой Атлантиды» в нашем городе всего-то предлагалось повысить уровень образования в университетах, построить мосты и площадки для нормального и здорового отдыха, развести приличные зоопарки и запустить разноцветные фонтаны. А еще стараться быть вежливым и добрым человеком и по возможности делиться улыбками друг с другом. «Бедных детей» сразу поделили по группам со схожими пожеланиями инфраструктур и «заставили» сообразить небольшие сценки по своим городам. Из нескольких сцен собрали одну композицию, кто-то предложил добавить к ней всем известную песню «Под небом голубым», хотя в оригинале нужно бы исполнять «Над небом голубым». Ребята нарвали лесных цветов для жителей других городов-отрядов и с этим золотым городом и синими цветами мы и отправились на костер.

«На горизонте синеют в тумане горы, горы, горы, а за горами светит огнями город, город, город. Тот, в который мне и надо попасть»

Представлять город было страшно. Все-таки это было наше первое творческое дело на сто двадцать человек. Но все старались и не сдавались до конца смены, почему-то не хотелось предавать свои чаяния о прекрасном городе. Никогда.

Наступила ночь. Молились всем лагерем у костра, пели хором молитвы и радовались такому, прожитому одному на всех полному дню.

Сгинет ночь, и день придет иной, как волна приходит за волной. И проснусь я в мире невозможном, где-то между будущим и прошлым».

Елена Прохорова