Так, иногда бывает. Жил сто пятьдесят лет тому назад замечательный сказочник, писал удивительно глубокие сказки, потом умер и все. Сказки конечно не похоронили вместе с отстучавшим сердцем. Сказкам удалось купить билеты в разные концы большого света и надолго поселиться даже в России. Только ведь всегда хочется, чтобы автор этих сказочных преданий пожил подольше своего человеческого предела и рассказал миру побольше живых историй, которые бы одинаково любили и взрослые, и дети.

Добрый Андерсен обижался, когда его сказки считали исключительно «для детей» и даже запретил на собственном памятнике изображать хотя бы одного ребенка (по замыслу, памятник Андерсена должны были окружать дети).

Правильно, пусть лучше родители окружают: и памятники, и книжки со сказками. Пусть стоят, сидят и лежат в два ряда возле таких памятников литературы, крепко взявши за руки своих детей.

Ну кто еще из сказочников решится написать про «Суп из колбасной палочки», про «Обрывок жемчужной нити» или про «Ночной колпак старого холостяка»?

Все его легендарно-монументальные сказки, вроде «Снежной королевы», «Гадкого утенка», «Русалочки» и др., сейчас никак не умаляются.

Через восемьдесят лет, после смерти Андерсена родился еще один сказочник, который сейчас живет в том же славном Копенгагене. И вот уже кажется, что Андерсен не умирал вовсе, и в датском королевстве ничего не сгнило, а напротив ожило.

Евгений Клюев, доктор филологических наук и мастер наук писательских снова рассказывает и взрослым и детям про «Торт, который было грех есть», про «Большую шишку на маленькой голове», про «Капризный шарфик в шотландскую клетку» и еще много чего интересного.

И все его легендарно-монументальные романы и повести, вроде «Повести теней», «Translit» и др., сейчас никак не принижаются.

В этом году детская театральная студия прихода прп. Сергия Радонежского включила (пригласила) пять сказок Евгения Клюева в свой репертуар. По отзывам руководителя студии Натальи Орловой детям очень нравится проживать эти сказки со сцены.

Потому что в сказках этих зашито большое сердце писателя. На каждую - по одному. А дети такого, не чувствовать не могут. И взрослые тоже.

Такие сказки, по «законам живой природы» становятся «другом на всю жизнь». От таких сказок детям хочется «перепрыгивать через ручей, а их родителям через ручей «пе-ре-ша-ги-вать» и никому и в голову не придет «съедать своих друзей-на всю-жизнь, причем некоторых и по два раза».

Первая сказка - «По законам живой природы».

«Оно огромно, и по нему вы можете плыть куда захотите! И если вы поплывете на юг - пути вашему не будет конца. И если вы поплывете на север - пути вашему не будет конца. И если вы поплывете на восток или на запад - пути вашему не будет конца.» Так рассказывала Рыбка - Отец с мудрыми глазами своим детям - малькам про Море.

А жили они все в аквариуме. Многие, в том числе Рыбка-Мама считала Отца сумасшедшим, просто она не верила, что Море существует и была «счастлива» плескаться в четырех стенах замкнутой стеклянной коробки. А Отец верил и считал своим долгом расширять границы аквариума до большого Океана. Те, кто слишком долго жили в аквариуме и никогда не думали о Море, превращались в Улиток и прилипали к стеклу.

Сказку «Аквариум» можно назвать богословской. В ней раскрываются проблемы христианской веры. С эллинских времен христиан считали сумасшедшими. Да, «Мы проповедуем Христа распятого - иудеем соблазн, эллинам безумие». (1 Кор.) Да, мы «сумасшедшие рыбы», и вы можете с уверенностью защищать свои диссертации на тему «Верования древних рыбок» и др., но мы будем стараться до конца земной жизни рассказывать своим детям «сказки» о Прекрасном Море и жить, согласно законам Океана, а не аквариума. Даже если будет казаться почти невозможным раскрыть глаза «неверующим улиткам» на то, что Царство Небесное уже существует и «Его же Царствию не будет конца».

А еще была сказка про «Слона в полном смысле этого слова» и новую метлу, которая мела ужасно по - новому и «представилась строго:

- Так, - сказала она. - Я тут Новая Метла. Я буду следить за порядком. И чтобы мне - ни-ни!

И все в зоопарке немедленно сделались ни-ни: и Зверски Грустный Верблюд, и Невыносимо Печальная Лошадь Пржевальского, и даже те, кто раньше были просто ого-го.

Безумно Старый Лев и Безумно Молодой Тигр: оба они из ого-го сразу же превратились в ни-ни».

Правда в конце все звери опять стали ого-го, а метла превратилась в ни-ни, но им столько пришлось пережить».

Сказка «Ружье и сердце» была страшной, потому что была правдивой.

« -Разве у плюшевого Медвежонка тоже есть сердце?

- Конечно, есть - ответила Мама,- только, разумеется, плюшевое. Сердце есть у всех, Малыш, запомни это.

На день рождения Малышу подарили Ружье. Дуло у него было из металла и оно блестело.

- Привет, Малыш! - сказало Ружье. - Пойдем, убьем кого-нибудь?

- Нет, - сказал Малыш. - Мне не хочется.

- Значит, ты не солдат, - разочаровалось Ружье. - Если бы ты был солдат, тебе бы хотелось убивать.

- Но у всех же есть сердце, - ответил Малыш. - А сердце надо беречь.

Ружье расхохоталось:

-Вот глупости! Сердце есть не у всех, запомни это.

И Малыш запомнил… И расстрелял все игрушки…

- Не обращай внимания! - крикнуло Ружье. - Все на свете только игра! Но Малыш наклонился и поднял то, что выпрыгнуло из Резиновой Хрюшки. Оно было резиновым. Оно стукнуло у него в руках два раза - тук-тук - и затихло...»

«Как можно использовать между собой лопнувший мячик и потерянную пуговичку?

- Никак - убежденно воскликнула Пуговичка. - Если бы нас можно было использовать, тогда между нами возникли бы деловые отношения. А раз нельзя, между нами возникнет дружба. Именно потому, что вы ни на что не пригодны, вы можете быть идеальным другом. Ведь дружба - это когда никто никого ни для чего не использует».

Завершающая сказка про «Лопнувший мячик», залила в наши выжатые до предела тюбики жизни, новые порции надежд, радостей и ожиданий, потому что, все мы и есть «лопнувшие мячи» и «потерянные пуговицы», о которых, вот уже целую вечность рассказывают на этом белом свете добрые сказочники.

Прохорова Елена