Говорят, что лучшие классические образцы литературы нужно перечитывать минимум раз в два-три года. В них много нового найдешь, при условии если сам не желаешь остаться прежним.
Когда природа вошла в свою скучную пору, а у двора стоял грустный ноябрь, Георгий Кологреев от имени А.С. Пушкина снова напомнил своим прихожанам о том, что молодость дается не напрасно. Прочитанные (наизусть!) избранные главы из вечного и всегда по- своему нового романа «Евгений Онегин», в очередной раз поведали миру о том, что между людьми 19 и 21 века почти «не видно перемены, все в них на старый образец». Этот старый и ложный образец жизни, на который человек со времен грехопадения опирается и которому служит, не дает ему никакой возможности понять и осознать ценности иного толка, при которых «сто крат блажен» лишь тот, «кто вовремя созрел» и «предан вере».
А.С. Пушкин, «объятый великой скорбью » за судьбу своего народа, на примере опаснейшего чудака Евгения Онегина спешил «перебежать в романе городовое поле» (никчемной жизни), дабы скорее помочь нам узреть те места, которые единственно служат спасению и являют нам «верный путь тесных врат». В романе Пушкин, словно пророк, находится рядом со своими героями и слушателями. Он глубоко и точно показывает нам состояние человеческой души, глубину чувств, болезненность пороков в тот или иной момент жизни героев. Его поэзия глубоко сотерологична, в отличии от европейской культуры, на которой были воспитаны Татьяна и Евгений, и в которую они в обольстительном обмане погружали свои сердца. Во французских и английских книгах, в сомнительной морали европейского общества герои искали и находили «свой тайный жар, свои мечты, плоды сердечной полноты», присваивая себе чужие восторги, любовь и «безнадежный эгоизм». Но если юной тринадцатилетней девочке Татьяне удалось спустя несколько лет понять всю пагубность и никчемность такой жизни, то зрелый Онегин так и не смог разрушить гедонистическую картину мира, которую ему навязало общественная мораль тех лет. Эта «мораль» является своеобразной «пружиной чести», на которой вертелся высший свет и которая свободно заявляет о себе и в наше время: «а нынче все умы в тумане, мораль на нас наводит сон, порок любезен…». У таких Онегиных нет отечества, нет будущего, нет себя. Не случайно автор ни разу не упоминает в романе имени родного отца Евгения, лишь изредка намекая на тесную связь Онегина с отцом лжи.
В современном мире редко кто признает себя рабом своих страстей и понимает, что служит богам иным. Не часто встречаются тихие, простые, неговорливые Татьяны, которые «без притязаний на успех», в 18 лет задают себе и нам важные вопросы: «как с вашим сердцем и умом быть чувства мелкого рабом?» Да и сам Пушкин, не видя в Онегине перемены, решительно предлагает выбрать путь иной: «за ним довольно мы путем одним бродили по свету. И здесь героя моего, в минуту злую для него, читатель, мы теперь оставим, надолго… навсегда».
У В. Высоцкого (пророка своего времени) любимым поэтом которого был Пушкин, есть такие строки: «Но знаю я, что лживо, а что свято, я понял это все-таки давно. Мой путь один, всего один, ребята, - мне выбора, по счастью, не дано.»
Единственным путем христианина, истинной Правдой и Светом- является Христос, а потому:
Держись сего ты Света;
Пусть будет Он тебе единственная мета,
Пока ты тесных врат спасенья не достиг,
Ступай! («Странник» А.С. Пушкин)
Елена Прохорова
Оставьте свой комментарий
Войдите под своим именем, чтобы оставить комментарий
Оставить комментарий от имени гостя