На февральской встрече киноклуба мы смотрели и старались понять фильм известного японского режиссера Акиры Куросавы «Расёмон», снятый в 1950 году.

Фильм, завоевавший множество наград на всевозможных фестивалях и по праву вошедший в мировую киноклассику.

Многие находки и художественные решения выдающегося японского режиссера оказались новаторскими и открыли новые возможности кинематографического языка.

Со времени появления кинокартины прошло более 60 лет. На фильме лежит печать японской ментальности, достаточно далекой от нашего восприятия жизни.

Возможно ли, чтобы эта кинематографическая история была интересна нам, зрителям 21 века, знакомых со многими шедеврами кино более позднего и технически более развитого времени?

С этим вопросом мы и вошли в черно-белое пространство самого первого фильма Акиры Куросавы.

Древняя Япония.

Трое мужчин – монах, дровосек и крестьянин - находят убежище от дождя под разрушенными воротами города Киото. Дождь идет стеной, делать нечего, остается только разговаривать.

Монах и дровосек только что были свидетелями на допросе в суде и им, конечно, не дает покоя произошедшее событие.

В лесу была изнасилована женщина, а ее муж, самурай убит. Известный бандит Тадзёмару был найден около лошади убитого и задержан. На суде он сознался в совершенном преступлении.

Но кроме него в суде звучат и другие показания: жены самурая и самого убитого, дух которого вызывают дотошные судьи. В конце концом перед нами разворачиваются даже не три, а четыре свидетельства того, что произошло: свою версию произошедшего рассказывает и крестьянин-дровосек, утаивший от суда многое из того, что он видел на самом деле.

Загадка в том, что каждый из четырех рассказывает свою интерпретацию произошедшего, при этом стараясь не уйти от наказания, а наоборот, как будто напрашиваясь на обвинение в убийстве. Непонятно, что движет каждым из героев, неясно, что же произошло на самом деле.

Вглядываясь в детали и образы, вслушиваясь в реплики друг друга, начинаем приоткрывать таинственную суть картины. Постепенно выясняется, что главной целью этой на первый взгляд детективной истории совсем не является прояснение того, кто же настоящий убийца. История начинает разворачиваться вокруг особенности мировосприятия персонажей.

Все герои фильма оказываются в плену собственной интерпретации событий, основанной на том, что является для каждого из них самым главным.

Для разбойника, ведущего звериный образ жизни, у которого нет другого способа быть причастным человеческой красоте, кроме насилия, главным оказывается сила и звериная ловкость. Весь его рассказ – сплошное бахвальство, хвастовство наглостью, сквозь которое однако проскальзывает порой тоска по чему-то прекрасному, человеческому, но абсолютно недоступному ему.

Жена самурая во взгляде мужа, которого связали и сделали наблюдателем сцены надругательства, видит презрение и ненависть. Сколько этот взгляд длился на самом деле – неважно. Для женщины он длится невыносимо долго, почти вечность… Этот взгляд сжигает, уничтожает ее и, возможно, стирает из восприятия все те низости, которые она делает, чтобы прервать муку. Поэтому самое большое напряжение в ее рассказе – это убивающий взгляд мужа…

Дух самурая тоже находится в своей собственной боли и ужасе. Кошмар его в том, что самурая не просто победили, а связали, унизили, сделали безвольным свидетелем уничтожения своей чести… Он не может смириться с этим. Единственное оправдание, которое он может для себя придумать – это предательство жены. Только через предательство с героем могло случится ТАКОЕ!!! И жена в его интерпретации – подлая, низкая, гадкая предательница смелого человека, подлее даже самого разбойника.

И наконец, трусливый крестьянин, невольный свидетель сцены убийства, рассказывает о трусости и разбойника, и самурая…

Молодой монах, который выслушал все рассказы, находится на грани отчаяния. ОН осознаёт: все люди - в непробиваемых капсулах, которые делают недоступными для них ни правду, ни истину, ни нормальный человеческий поступок …

И вдруг в конце фильма – на фоне подлого поступка оказавшегося рядом бродяги («раз все люди мерзавцы – чего мне церемониться?»), к дровосеку-крестьянину вдруг приходит милосердная жалость к брошенному ребенку и он берет его в свой бедный многодетный дом.

Неожиданно приходит конец тяжелого, долгого и холодного ливня и крестьянин с ребёнком уходит в лучи солнечного света…

Дорогие друзья, в воскресенье 27 марта в 18-00 ждем вас на следующую встречу киноклуба «Калейдоскоп»!

Ведущая

Ольга Михеева